Биографическая справка: Стив Фуллер (род. 12.07.1959 г.) — американский социальный философ в области науки и технологий исследования, профессор социальной эпистемологии в Университете Уорвика (Англия). В 2007 году ему была присуждена степень доктора литературы (D. Litt) — награда, получаемая в знак признания выдающихся достижений в гуманитарных науках, за оригинальный вклад в развитие дисциплины. Является автором 25 книг. Работа «Кун против Поппера: борьба за душу науки» была впервые опубликована в 2003 г.
Ниже приведены выдержки из русского издания этой книги 2020 года:
«Основная интуиция Лакатоса состояла в том, что каждая теория рождается «уже опровергнутой», поскольку ее доказательная база изначально паразитирует на том, что является доминирующей теорией в этой области в то время. Это, безусловно, было верно в отношении коперниканской астрономии, которая в основном переосмысливала уже существующие свидетельства. <…> Стало легче видеть то, почему Коперник выше Птолемея, когда астрономия больше не рассматривалась как просто навигационное руководство (в этом случае при помещении Земли в центр, с точки зрения вычислений, это имеет смысл), а считается разделом физики, понимаемой как универсальная наука о материальном движении. Этот сдвиг сравним с толчком в известных экспериментах с гештальт-переключением, когда экспериментатор побуждает субъекта видеть в неоднозначной фигуре, скажем, утку, а не кролика. Исторически говоря, соответствующий «стимул» заключался в ослаблении религиозных запретов против астрологии, которая в конечном счете была попыткой объединить человеческое понимание материального движения на небесах и на Земле, воображая, что все, что происходит в первом, имеет некоторое прямое влияние на второе; отсюда и озабоченность «звездным знаком» своего рождения» (с. 11-12).
«Кажется, что история философии науки является сплошной цепью разочарований, могилой неудавшихся ученых и научных идей. <…> Как бы мало их собственная практика ни удовлетворяла философским идеалам исследования, ученые ощущали необходимость обосновывать ее в этих освященных терминах. Таким образом, собственно вечное возвращение подавленного в науке помогает объяснить запутанное наследие философии науки» (с. 114-115).
«Подобная одержимость историческим атавизмом очевидна в попперовском обсуждении «Потери Куна», названной в честь веры Куна, что следствия любой научной революции таковы, что некоторые феномены, содержащиеся в старой парадигме и потерянные в новой, вероятно, будут подобраны парадигмой в другой области или просто будут оставлены валяться в донаучном состоянии. Для Куна такая «потеря» позволяет новой парадигме приобретать смысл фокуса и прогресса, отсутствующего у старой парадигмы. Но для Лакатоса и Фейерабенда эти уроки были более сомнительными. На самом деле Фейерабенд зашел настолько далеко, что нагромоздил решительную защиту аристотелевского универсального исследования естественных целей движения, которое отдрейфовало от физики в биологию и психологию, полностью исчезнув вообще из научного взгляда» (с. 121).
«С другой стороны, есть иррациональный импульс, который оба — Поппер и Адорно — ассоциировали с современным возрождением астрологии. Это началось в Веймарской Республике в виде побочного продукта общего разочарования в естественных науках после поражения Германии в Первой Мировой Войне. Война, возникшая благодаря дипломатическому несчастью, была проиграна наиболее продвинутой в науке нацией, что поставило много вопросов о контроле человека над своей судьбой. Адорно ухватил вторую волну этих чувств, находясь в Лос-Анджелесе в начале «Холодной Войны», когда многие американцы обратились к астрологии, чтобы «справиться» с ощущением неизбежности ядерного апокалипсиса. На одном уровне критическая перспектива, разделяемая Поппером и Адрно, обновляет исходные теологические возражения против астрологии: астрология локализует причины человеческого поведения в небесных феноменах, столь далеких от обычной сферы людских действий, что это отваживает людей не только от активных решений, но также и от того, чтобы брать на себя ответственность за то, что они делают. Однако специфически современные возражения Поппера и Адорно против астрологии состоят в том, что она дает ложное единство в понимании мира гиперспециализации, нечто такого, что сам Кун считал просто неизбежным. Взамен попыток разрешить глубоко укоренившиеся трения между дисциплинарными практиками, которые укрепляют любое глобальное понимание, астрологи пытаются превзойти эти междисциплинарные трения — и конфликтующие стандарты, ассоциируемые с ними — обеспечивая прямую связь между происхождением вещей в небесах и нашими судьбами на Земле.
Стоит заметить, что сегодня астрология едва ли одинока в культивировании этой формы иррационализма. Демографические и климатологические модели, используемые для предсказания экологических кризисов, часто концентрируются на политике воображений, скажем, по поводу выделения углеродных соединений от сгорания органических остатков, в то же самое время откладывая более прямые решения проблем, относящихся к бедности и развитию (что включает изменения политических и экономических режимов как в развитых, так и в развивающихся мирах). Глубокие в своих причинных корнях, отдаленные в своих формулировках, эти модели часто принижают устремления политиков от науки до простого смягчения эффектов от несчастий, чинимых далекими источниками. Что-то вроде этого может быть сказано относительно попыток самозваных «бихевиористских генетиков», «эволюционных психологов», «социобиологов» прослеживать комплексы особенностей человеческих условий прямо до отрезков ДНК человеческого генома, обходя стороной наше знание истории и социальных наук. Результат состоит в оценке сферы практической политики путем сведения возможностей для действия к окоченевшему выбору между «играй в Бога» и «прими судьбу» (с. 187-189).
«Сегодня преподаватели элементарной логики носятся с понятием генетической ошибки, которая делается всякий раз, когда из происхождения идей выводится их значимость. Однако в качестве ошибки этот довод не включен Аристотелем в исходный перечень ошибок — вероятно, потому, что он не считал ее таковой. Генетическая ошибка была впервые выделена в работе 1934 г. «Введение в логику и научный метод» Мориса Коэна и Эрнста Нагеля, для опровержения крипторасистского тезиса, что определенные формы знания внутренне присущи определенным культурам, таким как «еврейская наука» и «арийская наука». Такие идеи широко обсуждались учеными естественных и социальных наук — как превозносившими, так и осуждавшими их — задолго до того, как нацисты обернули эти идеи в государственную политику» (с. 208).
Рекомендуемые статьи со схожей тематикой:
Томас Кун, парадигмы и астрология
Историк и философ Ричард Тарнас об астрологии
Отечественные философы об астрологии: осторожный, но благожелательный взгляд
Астроном Александр Шимбалев критикует астрологию
Историк Александр Саплин об астрологии
Источник: Фуллер С. Кун против Поппера: борьба за душу науки. — М., 2020. — 272 с.
Очень полезная информация. Наконец то я нашла то что искала. Спасибо.
Очень хорошо :-)