Иоанн или же Иоганн Философ, называемый также Джоном Философом, являлся популярным автором ранних рукописей по хиромантии. Как отмечает Кристофер Джонс, до нас дошли минимум семь рукописей, приписываемых его авторству. Датировка этих рукописей варьируется от конца XIV до конца XV столетия, таким образом, мы можем быть уверены, что имеем образец хиромантии, практикуемой в Европе не позже пятнадцатого века. Подробностей жизни и личности автора этих рукописей мы не знаем, как не известны нам и годы его жизни.
Рукопись под архивным заглавием «All Souls Ms 81» была однажды переписана Линном Торндайком, известным историком-медиевистом, и издана в качестве приложения в академическом журнале «Speculum» (1965) к статье о ранних латинских рукописях по хиромантии. К. Джонс сожалеет в своем сочинении, что этот трактат так и не был переведен с латинского на английский. Однако нам повезло куда больше, потому что перевод на русский этого немаленького трактата Иоанна Философа содержится в книге с «желтым» заголовком «Кухня ведьм: полезные тайны» (2009).
Обзору того материала, что содержится в данном средневековом тексте и посвящена наша новая статья. Надеюсь, она поможет любознательным и пытливым читателям больше узнать как об особенностях менталитета хиромантов прошлого, так и о развитии хиромантии как искусства и науки. Часть толкований и суеверий, озвученных И. Философом в XIV или XV столетии, до сих пор встречается в книгах по искусству чтения руки.
В Средние века, как и сейчас, существовало разделение на главные и второстепенные линии, но при этом к главным, помимо линий Жизни, Головы и Сердца, относили и линию Меркурия.
Иоанн Философ признается, что собрал из философских кодексов «цветы исследований об искусстве хиромантии» и использовал их в своей книге, которую в связи с этим, по его мысли, можно назвать «полной книгой хиромантии» (суммой хиромантии). Уже в начале обширного трактата мы встречаем определение хиромантии — «это наука узнавать различные наклонности к добродетелям и порокам, а также расположение к естественным удачам и неудачам у любого человека по зримым знакам и линиям, существующим на руке, которые рассматриваются двояким образом» (с. 405).
Хиромант исходит из позиции, что все линии руки делятся на естественные и случайные. К естественным относятся четыре линии, а именно:
- линия, окружающая большой палец, идущая к запястью и «соответствующая сердцу» (нынешняя линия Жизни);
- Средняя линия, соответствующая мозгу, «левая сторона Треугольника» (линия Головы);
- линия, соответствующая печени, «базис Треугольника» (линия Меркурия);
- Столовая линия, соответствующая детородным органам и показывающая нравы людей (линия Сердца).
К случайным же линиям относятся линии, о которых заботиться не стоит, потому что они могут возникнуть в любой момент «от голода, жары, холода, жажды, недуга и тому подобного».
Огромное значение уделялось так называемому «треугольнику руки» и образующим его линиям, которые оттого и считались главными. К этим линиям относятся нынешние линии Жизни, Головы и Меркурия. Линия Сердца (Столовая линия) не формировала Треугольник, но также относились к важным линиям.
Интересно, что соотнесение пальцев и холмов руки с планетами, приведенное в книге И. Философа, лишь частично соответствует принятому ныне распределению. Юпитер у него соотнесен с указательным пальцем, Сатурн со средним, Марс с треугольником, Венера с большим пальцем, а вот мизинец и безымянный палец перепутаны местам. Автор пишет, что Солнцу принадлежит мизинец со своим бугром, а Меркурию — безымянный палец и его холм. Луна же владеет Столовой линией (линией Сердца) с Четырехугольником и частями ниже Базиса треугольника (это нынешний холм Луны) (с. 406).
В Средние века единая система управления планетами частями ладони (холмами и пальцами) еще не сформировалась окончательно. Имели место разночтения.
Философ пишет, что мудрец должен выносить суждение согласно количественному признаку. Например, если на среднем пальце (пальце Сатурна) видны более многочисленные линии, чем где-либо еще на ладони, значит, рождение и состояние этого человека находятся под воздействием Сатурна. Хиромант связывает длину «правой линии треугольника» (линии Жизни) с длительностью жизни и хорошим состоянием сердца (с. 407). Прямота и непрерывность «левой линии треугольника» (линии Головы) свидетельствует о хорошем сложении, здоровье и способностях. Однако данная линия, хоть и является одной из основных, все же, по мысли автора, может отсутствовать: «Если этой линии не имеется, это знак смерти от падучей. Но другие две линии не могут отсутствовать, кроме как у землекопов». Сейчас мы понимаем, что если кажется, что линии Головы нет, значит, имеет место линия Симиан (совмещение линий Головы и Сердца).
Размышляя о «базисе треугольника» (линии Меркурия), средневековый хиромант совершенно справедливо говорит, что она «иногда бывает на руке, а иногда отсутствует». Что, однако, не мешает ему считать ее одной из самых важных. Состояние данной линии Философ связывает с состоянием желудка, печени, жизнерадостностью и дерзновением. Если ныне отсутствие линии Меркурия является признаком крепкого здоровья (позиция Е. Острогорского), то средневековый хиромант думал иначе: отсутствие данной линии «обозначает болезненность… холерический темперамент и его свойства» (с. 409).
Позиция, что наиболее распространенные (по факту) конфигурации линии Сердца так или иначе свидетельствуют о трудностях жизни и несчастьях, указывает на пессимистичность взглядов средневековых хиромантов и жесткость реальности того времени.
Столовая линия (линия Сердца), если непрерывна, глубока, широка и пряма, объявляет о хорошем состоянии внутренних органов, твердости в делах и «большой силе в детородных членах» (читай — потенции). Любопытно, что очень длинная линия Сердца считается нехорошим знаком — либо признаком жестокости и гнева, либо воровства и зависти. Современные наблюдения, конечно, говорят об ином: они свидетельствуют о том, что обладатели длинной линии Сердца, далеко заходящей на холм Юпитера, являются идеалистами и нередко альтруистами. Ничего хорошего автор не говорит и о линии Сердца, завершающейся между средним и указательным пальцами (ныне считается признаком гармоничной личности): такой человек, по мысли автора трактата, умрет от раны, кровотечения или родов (с. 409).
Склонение линии Сердца к пальцу Сатурна, по мысли средневекового хироманта, говорит о помощи человеку фортуны, «но говорят, что он прелюбодей, имеет только одного друга и потерпит вред от близких». «Если эта линия оканчивается ниже того же пальца, то этот человек никогда не выйдет из стесненных обстоятельств, мучений и трудов». Мне думается, что подобные взгляды на значения линии Сердца были связаны с реалиями того времени: раз «проза жизни» и некая помощь фортуны обещается линии Сердца, заканчивающейся под Сатурном (т.е. короткой линии Сердца), вероятно, это было самой частой конфигурацией на руках клиентов хиромантов. Нынешняя трактовка такой линии — очень сильное влияние разума на чувства, склонность к браку по расчету, прагматизм в отношениях. Зная реалии Средних веков, мы догадываемся, что свободы чувств и действий в ту эпоху было катастрофически мало.
Наличие ветви от основной линии позволяло хироманту прошлого кардинально менять свою трактовку. Так, длинная линия Сердца до холма Юпитера считалась знаком жестокости, завистливости и воровства. Но если при этом имело место ответвление к большому пальцу, это, по логике И. Философа, являлось признаком удачливого, милого и щедрого человека.
Об удаче и счастье, по логике Философа, свидетельствуют особые ответвления. Например, любовь женщин и прибыль обещает линия Сердца, «которая делится в верхней части, а образовавшиеся отростки проходят между средним и указательным пальцами» (с. 409). Чем это по внешнему виду отличается от линии Сердца, завершающейся там же и которая принесет «смерть от ран», не ясно. А когда линия Сердца заканчивается на бугре Юпитера, но при этом еще имеется ветвь в сторону большого пальца — это указывает на человека, которому все больше в жизни сопутствует удача, милого душой и щедрого» (с. 410). То, что ранее завершение основного русла линии Сердца на холме Юпитера автор описывал как знак жестокости или завистливости, его не смущает. Видимо, в то время наличие ветви считалось знаком, кардинально меняющим трактовку основного русла линии.
Иллюстрации из печатного трактата другого средневекового хироманта Иоганнеса Хартлиба (XV век).
Похоже, что в трактате мы встречаем одно из первых описаний линии Симиан: «Если эта (Столовая, Сердца — А.Ш.) линия соединяется с правой линией треугольника (линией Жизни — А.Ш.) и образует с ней треугольник и там не будет естественной средней линии (Головы — А.Ш.), то человек этот будет обезглавлен или падет от непредвиденной раны» (с. 410). Рождение трактовки здесь очевидно своей буквальностью: нет линии, связываемой с мозгом, не будет головы. В сочинении Иоганна Философа дается также ставшее впоследствии популярным и дожившее до XX века мнение о значении так называемого Четырехугольника: «Стол руки, который называется четырехугольником, когда он широкий и просторный, обозначает щедрость, хороший характер и умение дружить. Если он узок — то жадность, разногласия и враждебность. Если же он ровный и хорошего цвета, то означает храбрость и щедрость души» (с. 410).
В трактовках средневековых хиромантов очень многое вращалось вокруг анализа так называемого Треугольника, составленного из линий Жизни, Головы и Меркурия. Также внимание уделялось Четырехугольнику, Столу руки, образующемуся между линиями Головы и Сердца. Таким образом, часть анализа они пытались сводить к поиску геометрических фигур на ладони.
Много внимания в тексте средневекового трактата уделяется анализу Большого треугольника, сформированного линиями Жизни, Ума и Меркурия. Например, его равносторонность считается знаком прирожденной храбрости, долгой жизни и дружелюбия. Расстояние между линиями Головы и Жизни Философ оценивает как очень неблагоприятное, ведь такая комбинация разрушает цельность столь ценимого в прошлом Треугольника: «Однако иногда случается, что там нет угла и вышеназванные линии оказываются заметно расставленными, тогда это показывает человека жалкого, порочного, жесткого и лживого, злого должника, болтающего о пустяках и ведущего бесполезные речи» (с. 411). И далее автор продолжает: «Такой, если будет рабом, или пленником, никогда не освободится. <…> Когда названные линии незаметно расходятся, но очень близки, тогда он погибнет, сражаясь в битве» (с. 412). Данные наблюдения прямо противоречат современным. Напротив, жажда риска, готовность энергично бороться и отстаивать свои интересы характерны именно для обладателя расстояния между линиями Головы и Жизни. С другой стороны, именно склонность к риску может привести в ряды вооруженных отрядов.
В прошлом большое расстояние между линиями Головы и Жизни считалось признаком скверного характера и склонности много болтать по пустякам. Небольшое же расстояние между ними оценивалось как признак будущей гибели в сражении.
Далее мы встречаем описание того, что впоследствии назовут линией Марса или двойной линией Жизни. Ее трактовки незамысловаты: если эта сестринская линия очень длинна, она обещает жизненные изобилия и богатства, если же она появляется лишь в середине или в конце — это признак бедности в юности и богатства в старости. Если же данная линия выделяется красным цветом, то указывает на распущенного человека, склонного к рукоблудию и сожительству с мужчинами (с. 413).
Встречаем в трактате мы и описание линии Сатурна, которая, однако, еще не была выделена в самостоятельную линию со своим особым значением: «20. Холм среднего пальца, если он лишен ярко прочерченных линий, отмечает человека простого, спокойного, без коварных замыслов. 21. Если же некая линия поднимается из столовой линии и заходит на корень этого пальца, то это знак величайшего тяжелого труда» (с. 414). Несколько линий на холме Сатурна — это признак больших трудов и стеснений, две линии там же «отмечают тонкость ума, а также говорят о знатоке различных искусств». Правда, автор уточняет, что есть мнение, что эти две линии могут указывать «на почести и звание, светские либо церковные». Если две линии неодинаково приближаются к среднему пальцу, «это отмечает изменчивую жизнь и состояние». Таким образом, уже была замечена связь безымянных линий (линии Сатурна или ее фрагментов) с социальным положением и изменениями благосостояния человека. Такой разнобой трактовок, связанных с холмом Сатурна, очевидно имеет отношение к архетипу астрологического Сатурна, который мыслился в Средние века как связанный с меланхолией, науками, книгами, нуждой, тяжелым трудом и смертью.
Иоанн Философ еще не выделял как таковую линию Сатурна, хотя уже связывал линии на холме Сатурна с его ключевыми словами, принятыми в Средние века (тяжелый труд, тонкость ума, знаток наук и искусств, светское звание).
Иоанн Философ призывает молодых хиромантов не делать прогнозы лишь по одному значению, «но надо выносить суждение по нескольким совпадающим знакам» (с. 416). В вопросе, какую руку смотреть, автор придерживается мнения, что главные суждения о мужчине содержатся в правой руке, в то время как о женщине — в левой. Однако он призывает все же изучать обе руки.
Когда при чтении трактата мы доходим до его середины, то начинает складываться впечатление, что он скомпиллирован из двух или более текстов разного времени написания. Автор начинает повторяться. Кроме того, появляются новые названия уже рассмотренных ранее линий. Так, наконец появляется термин «линия жизни»; хотя остальные существенные линии носят свои прежние (линия Сердца — Столовая, Головы — Средняя, Меркурия — Базис треугольника). Левая рука может стать подсказкой хироманту: «если знаки не согласуются на правой руке, следует исследовать их на левой» (с. 422).
По мнению И. Философа, при анализе мужских рук приоритет нужно отдать правой, а у женщин — левой. Хотя уточняет, что всегда полезно смотреть знаки на обеих ладонях.
Далее по тексту хиромант вновь рассуждает о внешнем виде линии Жизни, о связи ее длины с продолжительностью Жизни, что делал ранее. Однако больше времени уделяет теперь деталям. Странное суждение содержится в размышлениях о Средней линии (линии Ума): «когда она ясно прочерчена, глубока, хорошо видна и тянется вплоть до холма раздела, она означает долгую жизнь. Но если она проходит через всю руку, то отмечает короткую жизнь» (с. 425). Для себя отметим, что выводы о продолжительности жизни делали в то время, очевидно, не только лишь по линии Жизни. Прерывистость Средней линии справедливо считается признаком «непоследовательности в речах» (скорее в суждениях, добавим мы).
Автор трактата признается, что «базис треугольника» (линия Меркурия) «на многих руках не обнаруживается, но исключительно в молодости, а в старости делается виден» (с. 427). Однако это наблюдение все же не приводит к выводу, что линию Меркурия не стоит относить к первостепенным.
Философ предлагает все линии, кроме изучаемых им четырех, относить к случайным, маловажным. Хотя все же добавляет: «Говорится также некоторыми, что если… линия проходит… по направлению к среднему пальцу или к другому, через середину пальца, а не между пальцами, то такая линия называется линией славы. И если она идет к указательному пальцу, то означает славу царя. Если к среднему — то славу тайной науки. Если к безымянному — то славу природы. Если же к мизинцу — то славу рода» (с. 431).
Иоанну Философу принадлежат ранние наблюдения о разнице в качестве линий на руках мужчины и женщины, что мы сейчас связали бы с разными типами ладоней. Он отмечает, что знаки на женских руках не так глубоки, четки и ярки, как на мужских. При этом связывает это с нехваткой естественного жара и говорит, что поэтому знак на женской руке имеет меньшее значение, чем на мужской (с. 433). И хотя сформулировано все это несколько невнятно, данное правило справедливо и поныне: чем ярче, четче и состоятельнее знак, чем меньше при этом на руке линий, тем сильнее он действует.
Средневековому хироманту принадлежит наблюдение о том, что знаки на женских руках менее яркие и четкие, чем на мужских и оттого они имеют меньшее значение.
Если у человека линии мелкие и тонкие, а руки бледные, то он «как бы женственен от рождения». Сегодня мы сказали бы, что речь идет об обладателе ладоней Воды, что действительно сообщает, что человек отличается высокой чувствительностью, восприимчивостью и ранимостью. Однако Иоанн на этом не останавливается, добавляя, что у мужчины такие линии — признак также завистливости, клеветничества, похотливости и болтливости (с. 433). А вот еще наблюдение хирогномического свойства: если ладонь вытянутая, а Столовая линия прямая и под средним пальцем есть ямка, «то это обозначает человека ученого и указывает на почести…, на лиц, живущих уединенно и имеющих духовное звание». Стоит ли говорить, что вытянутая ладонь все так же намекает на ладонь Воды или смесь Воды и Воздуха (правда, вытянутая форма имеется и у ладони Огня, но для данного типажа уединенность не характерна).
Встречается в тексте и нечто, что напоминает по смыслу и положению линию Солнца, вот только, согласно автору, речь идет обязательно о двух и более линиях. Философ пишет: если под безымянный палец идут две или более прямые линии, «то это означает многочисленные почести и звания, как светские, так и церковные». Однако это также знак «бесчестья с женщинами» и «любви к высокопарной болтовне» (с. 436). Возможно, далее мы встречаем упоминание о том, что впоследствии окрестят линией Брака. Читаем: «Здесь заметь, что если линия идет поперек к безымянному пальцу от мизинца, то это означает изменение в жизни. И если между столовой линией и корнем вышеназванного пальца проходят линии, то они обозначают бракосочетание, совершившееся с величайшей радостью. Если же они пересекаются, суждение отменяется» (с. 437).
В тексте старого трактата мы встречаем упоминание о линиях, которые впоследствии окрестят линиями Брака. По мысли хироманта, о радостном бракосочетании свидетельствует не одна, а обязательно несколько горизонтальных линий под мизинцем и безымянным пальцем. При этом они не должны пересекаться.
Завершая свой трактат, автор вновь призывает уделять внимание именно естественным, а не случайным линиям и перед чтением чужих рук обязательно омыть их теплой водой. Далее он пускается в размышления о том, от чего у одних людей линий больше, чем у других, приходя к ставшему впоследствии распространенным, но неверному выводу, что линии стираются от труда. На это, например, по мысли автора, намекают толстокожие крестьянские руки с минимумом линий. Иоанн Философ заканчивает книгу очень оптимистично, несмотря на все сказанное до этого: «Если спросят, возможно ли какое-либо противостояние показаниям этой науки, мы отвечаем вместе с философами, что мудрец господствует над звездами. …даже если нечто берет начало от природы, оно исправляется напротив в хорошую сторону с помощью тщательно взвешенных действий человека» (с. 444).
Чтение трактата по хиромантии Иоанна Философа оставляет двоякое впечатление. С одной стороны, радует хорошая для того времени систематизация обычно разрозненных знаний. С другой стороны, книга содержит столь большое количество откровенно ложных сведений, что диву даешься, как хиромантия смогла развиться в хирологию — психологически ориентированное чтение по руке. Отдельные крупицы подлинных данных густо приправлены суевериями и неверно толкуемыми суждениями. С третьей стороны, сама наука того времени была наполнена теми же суевериями и ложными посылами. И хиромант не мог не впитать их. Благодаря изучению трактата Философа мы понимаем, где корни тех или иных трактовок, дошедших даже до нашего времени. Радует, что все-таки хиромант прошлого старался хотя бы на словах (но зачастую не в своих трактовках) не быть фаталистом, учитывать практические наблюдения, хотя ряд тезисов оставляет много вопросов.
Источники и литература:
Джонс К. От хиромантии к хирологии: история науки чтения по руке. — М., 2018. — 268 с.
Философ И. Полная хиромантия // Кухня ведьм: Полезные тайны. — СПб., 2009. — 448 с.