Имена Энн и Барри Уланов малоизвестны в нашей стране, ведь их ключевые психологические работы стали впервые публиковаться в России издательством «Касталия» лишь относительно недавно и малыми тиражами. Энн Уланов является авторитетной фигурой в мире аналитической психологии, известной своими ценными исследованиями и наблюдениями. При этом легкими для чтения книги этих двух авторов-супругов не назовешь. Напротив, тем, кто только знакомится с понятиями архетипа, Анимы и Анимуса, переноса, проекции, сизигии, Самости и т.д., изучать книги данных американских психологов я бы не рекомендовал: они довольно сложны и нарочито объемны. Однако их содержание при этом весьма полезно. Дабы упростить знакомство с этими авторами и их взглядом на роли Анимы и Анимуса, я и решил написать данную обзорную статью. Хотя, скорее всего, в силу большого объема изучаемой книги, лишь одной статьей мы вряд ли ограничимся.
Биографическая справка: Энн Белфорд Уланов (род. в 1938 г.) — американский ученый и юнгианский аналитик, ведущая свою практику в Нью-Йорке, профессор психологии и религии в Объединенной теологической семинарии (Нью-Йорк). Автор многочисленных книг по аналитической психологии, часть из которых была написана совместно с ее мужем, Барухом «Барри» Уланов (1918-2000), писателем и музыкальным критиком, с которым они были женаты с 1968 года. Фундаментальная работа «Трансформация сексуальности: архетипический мир Анимы и Анимуса» была написана Энн и Барри Уланов в 1994 г. В аннотации к оригинальному изданию на английском языке указывается, что эта книга, содержащая в себе 464 страницы, является «самым обширным на сегодняшний день исследованием этих центральных концепций в юнгианской психологии». Уже само по себе это привлекает внимание к их работе.
Книга «Трансформация сексуальности» посвящена теме близких сексуальных отношений с постоянным партнером, влиянию Анимы на мужчину, Анимуса на женщину, а также всех их друг на друга. Как пишут авторы: «Нас волнует вопрос, как дольше сохранить огонь страсти и не увязнуть в скучных, холодных, созависимых отношениях». Уже в первых абзацах авторы обрисовывают пределы своих возможностей: «То, что мы можем предложить вам, это некая карта, позволяющая ориентироваться в жизненном опыте — не больше, но и не меньше». (С.7.) Наверное, не лишним будет сказать, что на момент публикации «Трансформации сексуальности» Энн Уланов было 56, а ее супругу Барри — 76 лет, то есть речь идет о зрелых размышлениях опытных и много чего повидавших в жизни людей.
Американские психологи признаются, что на конференциях, где Анима и Анимус формируют повестку дня, «докладчики тонут в словах, вынужденные, словно по дьявольскому контракту, изложить каждый аспект темы». Супруги Уланов уверены, что решили пойти «другим путем». Во всяком случае, сознательно они стремились не распыляться, а хотели сконцентрироваться на центральных вопросах и темах, «недостаточно подробно освещенных в литературе». (С.67.) Как вы понимаете, им самим точно нельзя отказать в словоохотливости, результатом чего стала внушительная по объему работа.
Первоначально сочинение Уланов кажется слишком философским, абстрактным и обобщенным. И действительно, местами авторы сильно уходят вбок от основной линии повествования. Но чем глубже погружаешься в чтение, тем обнаруживаешь все большее число практически полезных примеров из их работы с людьми (скорее не «их», а «ее»: насколько мне известно, практиком-психоаналитиком была прежде всего Энн, а не Барри). Для того чтобы ответить читателям, чем являются Анима и Анимус, супругам Уланов пришлось написать целый «талмуд», из оглавления которого следует, что эти два ключевых архетипа аналитической психологии Юнга являются, с разных точек зрения, комплексом, источником проблем и религиозного опыта, способом обучения друг друга, мостом между Эго и Самостью, я другим, катализатором трансформации и проводником к собственной целостности. Но давайте по порядку.
Признавая, вслед за Карлом Юнгом, «неуклюжесть», иррациональность и некоторую неудобность концепции Анимы и Анимуса, Энн и Барри Уланов считают, что это неизбежно и ничего предосудительного в этом нет. Анима мужчины или Анимус женщины — «это образ, рожденный бессознательным, который в большинстве случаев относится к противоположному для нас полу, всегда противоречит нашей сознательной гендерной идентичности и связывает нас с нашим внутренним миром». (С.10.) Чем лучше мы понимаем Аниму/Анимуса, тем осознаннее и легче существуем в границах своего тела и увереннее выражаем свою сексуальную идентичность. Чтобы ни говорила нам современная культура и идеология, мужчины становятся более маскулинными, а женщины более женственными именно тогда, когда они не просто признают наличие в себе качеств противоположного пола, но и получают удовольствие от непрерывного внутреннего диалога, характерного для этих архетипов.
Американские психологи констатируют, что теория Анимы и Анимуса слишком сложна: "здесь слишком много нерешенных задач!" И оттого многие ее и все, что из нее следует, отбрасывают. А те, кто не отчаялся, предлагают ревизионистский подход, в котором эти два архетипа более не привязаны к какому-то одному полу: "В результате человек предстает просто нагромождением качеств Анимы/Анимуса". Очевидно, это отсылка к идеям Дж. Хиллмана, но без упоминания его известной книги "Анима". "В итоге, несмотря на некоторые полезные инсайты, данная теория не вносит значимого вклада в исследование Анимы/Анимуса и просто напоминает нам, что существуют проблемы с ее пониманием - как и у всех теорий подобного масштаба". (С.9.) Но чем глубже мы погружаемся в изучение проблемы межличностных отношений, тем больше "видим, насколько точны и уместны понятия Анимы и Анимуса, и понимаем, каким образом странное сочетание их величественности и неопределенности объясняет как минимум общий смысл нашей сексуальной жизни, помогая обозначить территорию, на которой мы ее проживаем". (С. 15.)
Дав краткий отпор ревизионистам в рядах юнгианцев и постъюнгиацев, авторы через несколько страниц вновь напоминают, что теория Анимы/Анимуса может применяться неправильно: «Она способна увести нас в оторванную от жизни причудливую область обобщенных мифов, где мужчины и женщины превращаются в богов и богинь и упускают из виду личные и исторические аспекты нашей жизни в земной реальности». (С.19.) Подозреваю, что это уже выпад в сторону таких психологов, как Джин Шинода Болен, автор бестселлеров «Богини в каждой женщине» (1984) и «Боги в каждом мужчине» (1989). Хотя, опять же, без ссылок на ее работы. Супруги Уланов уверены, что идеи Юнга об Аниме и Анимусе также не имеют ничего общего с тенденцией мифологизировать наши ранние объектные отношения, т.е. путать глубинное с древним.
Центральная и многократно повторяющаяся мысль книги заключается в том, что действия фигур Анимы и Анимуса направлены на постройку моста, по которому содержание Самости может быть доставлено к Эго, чтобы поставить перед нами вопросы относительно всего нашего существования. При этом мы не находимся в вакууме. Семейный бэкграунд, история расы, эпохи и места, в которых мы живем, — каждая деталь нашей жизни становится частью условия этой задачи, позволяя нам (или мешая) понять ее особый смысл и раскрыть через нее новые возможности. Анима и Анимус — мосты к Самости, т.е. собственной целостности.
"Есть поразительный пример женщины, которой приснился мужчина, возвращающийся с глубоководной рыбалки с лекарством от неизлечимой болезни. Рассказав окружающим о своем открытии, он подходит к сновидице и целует ее в губы, говоря, что будет любить ее вечно. Это была фигура Анимуса, открывающая ее к исцелению самой себя. Именно через такую связь человека с тем, что излечивает его и дарит ему любовь, исцеляется и весь мир". (С.18.)
Итак, осознанная связь со своей Анимой или Анимусом целительна. Кроме того, чем лучше мы понимаем эти архетипы (энергии), тем лучше постигаем самих себя и окружающих. «Открыв глаза и увидев, чем на самом деле являются наши мечты, мы не превратимся автоматически в ангелов, но зато это позволит нам значительно облегчить свое бремя». (С.20.)
Наше Эго воспринимает фигуру Анимы или Анимуса как «другого», одновременно знакомого и чуждого. Этот «некто» всегда выступает для нас в образе человека противоположного пола. Сексуальность при этом является метафорой непохожести: здесь духовное качество скрыто в сексуальном. Хотя Анима/Анимус могут существовать в нас «лишь» в виде образа, а не как часть тела, они способны открыть пространство в нашем воображении, где оба пола могут встретиться.
Далее авторы книги поясняют, что Юнг связывал с Анимусом понятие Логоса, а с Анимой — Эроса. Первое — это «способность распознавать истину», а второе — «связь с жизнью». Устанавливая внутри себя связь с образом Анимы или Анимуса, мы воплощаем его «принцип» в себе, тем самым соединяя Логос и Эрос. «Мы самым непосредственным образом познаем истину, согласно которой живем, и это будоражит кровь и заставляет сердце биться чаще. Нам известно, что Эрос как в духе, так и в теле, это и есть сексуальность, оживляемая связью с самим бытием. Таким образом, она одновременно подталкивает нас к воплощению и ведет за пределы эго-идентичности к инаковости, к центру». (С.21.)
Многие юнгианцы, - и супруги Уланов в том числе, - отмечают, сколь легко понятия Анимы и Анимуса могут быть превращены в стереотипы. При поверхностном знакомстве с теорией Юнга впечатление стереотипности в самом деле может возникнуть. Ведь может показаться, что Юнг отождествлял чувства, Аниму и женщин с Эросом, а размышления, Анимуса и мужчин - с Логосом, хотя это лишь наглядные обобщения. «Однако сущность Анимы/Анимуса как проводников между Эго и Самостью всегда индивидуальна. Они не позволяют свести все лишь к культурно обусловленным предрассудкам или к тому, что напоминает ограничивающий сексизм. Упрощение совершенно не позволяет увидеть эпохальную значимость прозрения Юнга, каким бы сложным или, по его словам, «неуклюжим», ни было его изложение». (С.25.)
В этой части книги Энн и Барри Уланов вновь критикуют затеянную Хиллманом попытку пересмотра взглядов на архетипы Анимы и Анимуса. (И авторы, наконец-то, дают ссылки на работы своих идейных оппонентов — Джеймса Хиллмана и Верену Каст.) «Некоторые предполагают, что в нашем понимании Анима и Анимус — это два типа сознания, которыми обладают все. К сожалению, их попытка освободить нас от ограничивающих стереотипов лишь приводит к другому набору устоявшихся понятий, в котором Анима и Анимус всегда имеют одно и то же содержание, вне зависимости от того, где и в ком они проявляются». (С.24-25.)
Итак, содержания Анимы и Анимуса не являются неизменными — это динамическая функция или процесс. Авторы книги уверены, что когда мы навешиваем на людей ярлык Анимуса, предполагая, что он всегда означает одно и то же, мы на самом деле описываем серьезные дисфункции моста, его расстройство. Анимус женщины никогда не может быть подогнан под упрощенное обобщение, он всегда проявляется сугубо индивидуально. Хотя функция Анимы/Анимуса всегда одна и та же, — помощь в выстраивании моста между Эго и Самостью, — содержание этого движения индивидуально. Для подтверждения этого тезиса супруги Уланов приводят следующие примеры:
"Наглядным примером служит история женщины - высококлассного специалиста, чья квалификация выходит за рамки докторской степени. Она обнаружила, что ее Анимус и во сне, и наяву постоянно проявляется в образах крупных, спокойных и молчаливых мужчин, тихо стоящих рядом с ней или нежно ложащихся сверху, чтобы "заземлить" ее и связать с глубинным женским "я". Другая женщина, считавшая себя совершенно глупой и не умеющей даже связать двух слов, вышла замуж за мужчину, который являлся блестящим оратором. Спустя несколько лет, она обратилась за помощью к психоаналитику, потому что боялась убить своего супруга, если он, наконец, не заткнется и не выслушает ее". (С.26-27.)
Выходит так, что наиболее развитый, характерный для нас, способ функционирования Эго должен соединиться с наименее проявленным и слабым, представленным фигурами Анимы/Анимуса, которые проявляются в наших снах или в действиях в самые неподходящие моменты. Нам предстоит «любым образом» интегрировать в осознаваемую гендерную идентичность ту ее противоположность, которая находится в нашем бессознательном.
Вторая глава книги посвящена анализу Анимы/Анимуса как комплекса. Авторы пишут, что комплекс Анимы или Анимуса проще всего представить как совокупность окружностей, вписанных друг в друга. По Юнгу, комплексы являются нормальными частями психики; мы замечаем их только тогда, когда они нарушают нашу жизнедеятельность. Как и любой иной комплекс, комплекс Анимы/Анимуса «имеет компенсаторный характер по отношению к сознанию». (С.31.) Благодаря этому комплекс дает нам иную точку зрения, принудительно расширяет границы мира Эго. Супруги Уланов поясняют, что структура контрсексуального комплекса представляет собой три концентрических круга, которые состоят из взаимодействующих образов и форм и соответствуют трем группам факторов, изначально объединяющих этот комплекс.
- Внешний круг описывает личностное кольцо — все формирующие переживания, связанные со значимыми для нас лицами противоположного пола, начиная с первых дней жизни, и особенно их ответные реакции на наш гендер и наши сознательные и бессознательные импульсы. Данная область была исследована такими психологами, как Кляйн, Винникотт и Гантрип. Это влияние так называемых объектных отношений.
- Средний круг — это коллективное кольцо. Здесь находятся все доминирующие влияния нашей культуры и тех групп, к которым мы принадлежим и которые определяют нас, наш пол, расу, класс, национальность и даже историческую эпоху. Это место обитания социальных стереотипов.
- Внутренний круг связан с архетипическими источниками контрсексуального комплекса. Это вневременные образы, живущие в нас на очень глубоком уровне и часто кажущиеся архаичными.
Контрсексуальный комплекс выражает себя тремя способами: через тело, в поведенческих и эмоциональных паттернах, а также с помощью образов. Все три слоя комплекса, — личный, коллективный и архетипический, — могут проявляться любым из этих путей или в какой-либо их комбинации.
"Мы можем говорить об Аниме или Анимусе как о пограничных мирах. Одна наша часть укоренена в личном, сформирована интроецированными объектами и образами значимых в нашей жизни людей противоположного пола, примерами мужественности и женственности в культуре и унаследованной физической конституцией. Другая часть лежит в объективной психике, которая действует по собственным законам непрерывности, сходства, ассоциативных связей и синхронности и выражает широкий спектр архетипов - от физических до духовных. Наше сознание, напротив, действует по совершенно иным законам причинных связей, обусловленности и пространственно-временных отношений, всегда отделяя внутренние фигуры от внешних, "я" от другого". (С.41.)
Анима и Анимус обладают двойственной природой. В этом ключе аналитические психологи первого поколения любили говорить о позитивном и негативном Анимусе (или Аниме), хотя это — полярные проявления одного архетипа. Авторы книги пишут: каждому из нас знакомо состояние эмоциональной захваченности, от которого мы не можем избавиться. В такие моменты мы чувствуем себя вынужденными произносить такие слова, которые — и нам это хорошо известно — наносят ущерб тому, во что мы верим. Находясь под давлением неосознаваемых сил, мы отказываемся принести простое извинение, которое наверняка положило бы конец начатым нами бессознательным препирательствам. Негативный Анимус разрывает сердечную связь с тем, кто нам дорог; негативная Анима сердится и заполняет пространство ядом обиды.
От понимания мужчиной ценности образов своей Анимы зависит очень многое. Когда ему это не удается, ее фигуры становятся зловещими, даже дьявольскими, и порабощают мужчину в навязчивых, патологических паттернах эмоционального поведения. Это, в свою очередь, проявляется даже «в маленьких, почти несущественных инцидентах». С позитивной же стороны, Анима несет в себе ориентацию мужчины на жизнь и олицетворяет его вдохновляющую связь с бытием. «Если у него устанавливаются с Анимой хорошие отношения, он постигает собственную позицию по отношению к самой жизни. Результатом становится большая свобода в выражении своих реакций на людей и события и превращение повседневной рутины в жизнь, наполненную высоким смыслом». (С.48.)
Супруги Уланов называют Аниму и Анимуса архетипами трансформации, потому что их постоянное воздействие заключается в том, чтобы сделать нас больше, даже если это не всегда оказывается позитивным. Когда мы впадаем в пассивную или активную идентификацию с Анимой или Анимусом, то вынуждены отыгрывать особенности их поведения в мире Эго, в личных отношениях и социальном общении. Это зачастую выводит нас из равновесия. Но негативные эффекты (раздражение, жажда насилия, вызывающее поведение) в значительной степени проявляются только после разрушения моста Анимуса/Анимы, который идет от Самости к Эго. Когда же все функционирует должным образом, мы растем, развиваемся в лучшем смысле и во всех направлениях, поскольку наше Эго получает подпитку от контрсексуальной Самости. Когда мы отворачиваемся от Другого внутри нас, то слабеем. Но когда мы открыты к встрече с инаковостью нашей контрсексуальности, то развиваемся сами и помогаем расти другим.
Рекомендуемые статьи со схожей тематикой:
Барбара Ханна об Аниме, Анимусе и жизненных сценариях
Анима, Анимус и их связь с душой и духом в психологии Юнга
Мария-Луиза фон Франц о проекциях, личном и коллективном бессознательном
Джеймс Хиллман о роли воображения, целостности, Тени и любви
Анимус и его развитие в сочинениях Барбары Ханна
Источник: Уланов Э., Уланов Б. Трансформация сексуальности: архетипический мир Анимы и Анимуса. — М., 2024. — 384 c.